Новости Важное Поддержите нас Контакты Реклама на сайте

| 10.09.2011 10:40

Галина Макарова. Художественно-документальная повесть "В ХИМКИНСКОМ ЛЕСУ"

«Друг мой тихий, друг мой дальный,

Посмотри,-

Я холодный и печальный

Свет зари»…

 

Так писал Фёдор Сологуб, обращаясь к своим потомкам. А мы? С чем и как мы можем обратиться к нашим потомкам сегодня, из сентября 2011 года?

 

Тороплюсь в Химлес. Как он там без меня? Я не должен его оставлять ни на минуту. Он повсюду стройными рядами ходит со мной по улицам моего города, окружает меня вековыми дубами, защищает непроходимой стеной от злодеев. Я его чувствую всем своим существом. Запахи порубленной, высыхающей в эколагере листвы дубов, берёз, осин пропитали меня всего насквозь: одежду, волосы, кожу. И я уже не могу поменять свои маршруты. Они все ведут к этому лесу и не только меня. В эколагере меня ждёт лесное братство, которого раньше, ещё год назад, у меня не было. Я и не знал, где я смогу найти верных и по-настоящему преданных друзей, с которыми тебе не страшно идти в разведку, в бой за сохранение единого пространства для тебя под этим старым солнцем, мой милый друг. Лес рубят прямо пополам, рассекая его и моё пространство стометровой полосой. Нас только ранили, но я знаю по себе – раны заживают быстро у меня, и у него тоже заживут. Мы едины, мы все представляем одно целое вместе с небом и землёй. Так уж устроен этот мир. Тут горе меняется радостью, шум пил и тяжёлой стройтехники тишиной, любая война миром, а вместо тьмы ночной обязательно наступает рассвет. Делюсь с тобой, мой тихий друг, этим знанием.

 

Так вот. Одним холодным сентябрьским вечером я спешил в эколагерь. Тебе, наверное, интересно будет знать немного больше о его обитателях. Ты непременно узнаешь, а пока… Странно, на просеке тихо. Потрескивает огонь в мангале. Братство, не в полном составе, радостно встречает меня. Алёша в своей вечной шляпе «под Воланда», с тростью и пентаграммой вместо галстука, почти молча, что-то говорит мне. Собирается идти в полицейский участок. Вчера была его смена. Сегодня моя и скоро идти на просеку, писать акты о правонарушениях, вызывать полицию, которая всё время медлит с приездом. Лицо у Алексея бледное, сосредоточенное. Слова отрывисты и кратки со своим французским «р». У него вчера был тяжёлый день и уже готов отчёт о проделанной работе в пятистах метрах правее от эколагеря, если идти по уже вырубленной просеке через старинный овраг.

 

Ах да, овраг! Бог ты мой, какой был замечательный овраг! Длинный, глубокий. Он шёл в речной долине к речке Химка. Овраг этот назывался Дубровка и даже отмечен на старинных картах. По легенде, в XIX веке, в нём прятались и даже жили разбойники, а по ночам грабили местных дачников. В районе Химкинского леса вообще оврагов было много. Вот тот, что у родника святого Георгия, близ Старбеевского поля, вообще многовековой и там всегда тёк ручеёк, который впадал в речку Гнилуша, приток речки Химка. Двух-трёхкилометровая речушка практически уничтожена Каналом им. Москвы. Овраг родника в дубовой роще очень-очень древний. На его склоне находилась, ещё во времена Ивана Грозного и Дмитрия Донского деревенька Селище.

 

Выписка из дневника Сёмы. О нём самом, чуть позже.

«Что, как со мной было. 4 сентября. Народный сход у Юннатки. Посвящён точечной застройке в Химках. Юннатка - это Станция юных натуралистов. Натуралистов там давно не наблюдалось, зато росло много редких растений. На её территории фирма "Недаркал" (прям так и хочется сказать "Не дар, кал!") произвела изрядную вырубку деревьев и хочет понастроить домов. Собираются подписи против точечной застройки в Химках. Один мужчина решил выломать металлические двери строительного забора, ведущие на территорию вырубленной Юннатки. Сначала в ход пошли ноги, но дверь была прочной. Потом в ход пошла монтировка. Замок был сбит, двери - открыты. Алла Чернышёва в знак протеста против точечной застройки предлагает прицеплять к окнам кресты.

Запись от 7 сентября 2011 года: Затем, поскольку у меня уже плывут даты, расскажу кратко. Ночью, с 6 на 7 сентября тормознули, на уже засыпанной глиной и песком просеке, каток. Один из защитников леса, Павел Шехтман даже умудрился залезть под каток. Чопари были агрессивные, изрядно меня поколошмятили по разным частям тела. У Лаврешиной Веры (у неё ноги сломаны) один из них отобрал палку. Он же надавал Шехтману пинков по голове и своровал у Шехтмана ботинок. Правда, пришедший ещё один чопарь заставил вернуть нам имущество. Но, он же, и тот, что меня бил больше других, стали дёргать меня за волосы и за рубашку и изображать, что это я на них нападаю. Шехтмана они так и не вытащили из-под катка. Точнее, один раз вытащили, но мы с Верой его отбили, и он опять залез под каток. Мусора не приехали. Водитель катка сумел отъехать назад, не задавив Шехтмана. Всего мы удерживали каток полтора-два часа. Потом у Галины появилось удостоверение, которое ей позволяло официально проводить общественно-экологическую экспертизу. Экспертиз таких мы провели много. Документов нам так и никто не предоставил. Менты были разные, кто-то конструктивно с нами сотрудничал, кто-то - нет. Теперь мы ждём совета юриста, что делать, поскольку реально от ментов ноль пользы».

 

 

(продолжение следует…..)